журнал Архитектура.Строительство.Дизайн.
 
главная о журнале новости анонс прайс контакты авторы
 
   
  статьи | галерея обложек | где купить




  Статьи | Древние истоки зодчества Горного Бадахшана

М. Мамадназаров, кандидат архитектуры
сокращенная версия


Памир, одно из высочайших горных образований мира, где все основано на контрасте: света и тени, суточных температур, голых скал и уютных зеленых поселений... Горный Бадахшан, занимающий почти половину территории Таджикистана... И не - обыкновенные люди, населяющие этот прекрасный, но суровый край... Горцы Бадахшана создали свой мир с яркими празднествами, незабываемой музыкой, самобытным прикладным искусством. Одним из их достижений в многовековой адаптации к высокогорью, несомненно, является архитектура жилого дома.

Горнобадахшанский жилой дом и сегодня является основным типом жилища памирских народностей. Он представляет собой слитный конгломерат жилых и хозяйственных строений, среди которых выделяется основное жилое помещение «чид». По форме близкое к квадрату со стороной 6-10 м (высота 3-5 м), оно вмещало когда-то всю патриархальную семью, насчитывавшую до 50 человек. К чиду примыкают проходная комната «дарундалидз» с глиняными суфами по обеим сторонам и открытый колонный навес с антовыми стенами «пехвоз». Осевое расположение трех частей дома сближает его с композицией мегарона Эгейского мира. Многофункциональность чида предопределила усложненную, но строгую, даже каноническую организацию внутреннего пространства. Широкие, разновысотные и разнофункциональные глиняные суфы «нех» высотой 0,5-1,5 м тянутся вдоль стен, окаймляя расположенную в центре заглубленную квадратную площадку «пойга» и прерываясь только у входа. Под суфами у входа устраивалось зимнее помещение для молодняка. Традиционный очаг «кицор» встраивался в самую высокую суфу, аккумулирующую тепло в доме. На края суф устанавливались пять мощных опор «ситан» (3+2), несущих два длинных прогона «вус», на которых в центре устраивалось деревянное ступенчатое перекрытие «чорхона» из четырех уменьшающихся кверху и диагонально уложенных квадратов. Конструкция завершается квадратным светодымовым отверстием «рез» («раузан», «рузан»).
Два входных «столба приветствия» скреплены вверху горизонтальной декоративной планкой «бучкигич», обращенной в сторону чида. На бучкигич (в дословном переводе - «убиватель козлов ») вешали туши свежуемых животных. Столб напротив входа «хаситан» (царь-столб) считался символом дома. Под световым люком на уровне пола устраивалась водопоглощающая яма «обхин», которую накрывали камнем с отверстием в центре.
Ступенчатая конструкция чорхоны равномерно распределяет нагрузку крыши через два больших прогона на четыре мощных столба, которые, в свою очередь, опираются на деревянные, связанные между собой брусья на суфах. Эта отшлифованная веками конструктивная система представляет собой взаимосвязанный несущий каркас, выдерживающий частые и сильные, до девяти баллов, землетрясения.
Большие размеры чида позволяют во время праздников использовать его как своеобразный театр: зрители рассаживаются на разновысоких суфах, подчиняясь строгой иерархии, а танцы, пантомима и другие действа разворачиваются в центре, на пойге.
Внешний вид традиционного горнобадахшанского дома крайне лаконичен и вместе с тем отличается пластичностью. Хозяйственные пристройки примыкают к выделяющемуся объему чида с куполообразным возвышением, образуемым ступенчатой чорхоной. Внешняя замкнутость дома оживляется открытым навесом «пехвоз», как бы приглашающим войти в жилище. Пластическая градация чида от более открытого на высоте 1700 м над уровнем моря до замкнутого и предельно компактного на высоте 3500 м отмечается в пределах отдельных долин протяженностью не более 100 км, но с перепадами высот около 1,5 км.
Ареал распространения жилищ горнобадахшанского типа охватывает большой высокогорный массив Памиро-Гиндукушского этнолингвисти ческого региона (Таджикистан, Афганистан, Пакистан, Индия и Китай). Широкое распространение ступенчато-балочных перекрытий в Центральной Азии подтверждают реконструкции четырехстолпных замкнутых залов Бактрии, Согда, Уструшаны, Ферганы, Парфии и Хорезма, где они возводились отдельно или включались в комплексы как композиционные центры. Наиболее древний из известных примеров четырехстолпных структур обнаружен в храме огня Джаркутан на юге Узбекистана (II тыся челетие до н.э.). Во дворе над алтарем огня был возведен деревянный четырехстолпный навес (центрический, равнофасадный, раскрытый арками на четыре стороны купольный киоск) - прообраз будущего чортака.
В раннесредневековых центральноазиатских сооружениях существовали более сложные потолки со световыми люками, сочетающие в себе элементы скатных кровель, ступенчатых конструкций и скульптуры. Ступенчатый потолок уструшанского замка Уртакурган (VIII в., Согдийская область Таджикистана) имел шестиугольную форму. Горнобадахшанская чорхона, на наш взгляд, является самым простым, но вместе с тем одним из наиболее архаичных вариантов. Ступенчатая структура чорхоны еще в древности приобрела сакральный характер и позже органично сочеталась с буддийской символикой верха, которую воспроизводили в дереве, камне, лёссе в монастырях и храмах северо-западной Индии, Афганистана, проникнув в Восточный Туркестан, а через него - в китайские и корейские гробницы.
Второй регион распространения жилищ со ступенчато-балочным перекрытием - Закавказье и Малая Азия (Турция). Это и грузинские «дарбази», и армянский «тун», и нагорнокарабахский «карадам», и южноосетинский «эрдояни сахли». В качестве таких жилищ в малоазиатском регионе могут рассматриваться неолитические жилища и святилища Южной Анатолии Чатал Хююк и Хаджилар (VI тысячелетие до н.э.). Приближенные по форме к квадрату замкнутые строения с двумя и более опорами, идущими вдоль стен разновысокими суфами, заглубленной площадкой в центре и очагами внутри не оставляют сомнений в том, что изначально в потолке наличествовал световой люк, одновременно являвшийся и входом в жилище. Архаичный тип подобных жилищ с различными ступенчатыми структурами сохранился также в Восточной Анатолии. Наличие перекрытий со световыми люками в замкнутых четырехстолпных квадратных залах в различных сочетаниях можно предположить в Персепольском дворце (Пропилеи, Тетрапилон, гаремы Ксеркса) и ахеменидских храмах огня (VI-IV века до н.э.). Последние с распространением зороастризма проникли в Закавказье и оказали, на наш взгляд, существенное влияние на формирование четырехстолпных структур в христианских храмах Сирии, Византии, Армении и Грузии.
Третий регион распространения зальных жилищ со ступенчатыми перекрытиями находится в Средиземноморье. Это трехчастное в плане жилище, состоящее из расположенных на одной оси замкнутого зала «мегарон», проходного «продомос» и открытого портика в антах (Троя, Крит, Микены, Тиринф). Два или четыре столба мегарона (с очагом между ними) несли деревянное перекрытие со свето-дымовым отверстием. Исследователь Л. Сумбадзе вслед за М. Ильиной предполагает, что древнейшие мегароны были перекрыты деревянным ступенчатым потолком, но эти деревянные купола, очевидно, не получили полного развития. «Одиссея» дает нам представление об интерьере эгейского жилища, в котором закопченный потолок сочетался с богатым убранством: «...стены кругом огибая, во внутренность шли от порога лавки богатой работы». Более убедительное продолжение этой темы с различными вариантами ступенчатых покрытий мы находим в гробницах и погребальных урнах этрусков, имитирующих жилище. В главном помещении этрусского, а позже и римского дома «атрий» вертикальная ось «отверстие («комплювий») - бассейн («имплювий»)» идентична оси горнобадахшанского чида «рез - обхин». Даже название «черный дом» из-за отопления, по-черному, одинаково для римского (атрий), нагорнокарабахского (карадам) и горнобадахшанского (тер чид) жилищ. Мнение о том, что мегароны Эгейского мира имели продольно-осевую композицию в отличие от четырехстолпных центрических квадратных ахеменидских и восточноиранских построек, было поколеблено раскопками продольно-осевого храма мегаронного типа в Иерихоне (Палестина, VII тысячелетие до н.э.). Он на три с лишним тысячелетия древнее мегаронов Трои, распространившихся далее на Запад.
По наиболее популярной версии, этруски пришли на Апеннины из Малой Азии, а в архаических частях греческих мифов прослеживаются и древневосточные мотивы. Нет сомнений в том, что сходные природно-климатические и социально-бытовые условия способствуют выработке схожих архитектурных решений. Но обширный историко-культурный материал позволяет говорить о заимствованиях в зодчестве географически удаленных друг от друга регионов. Культура общества, мифологические представления, ритуалы, социально-нормативные отношения, по справедливому утверждению А. Флиера, маркируются архитектурной формой: «При миграции данного общества на иную территорию архитектурные формы как маркеры его культуры уходят вместе с ним, а вот строительные приемы, привязанные к условиям места, остаются новому населению» (А. Флиер. Рождение жилища: пространственное самоопределение первобытного человека. Общественные науки и современность, 1992, № 5).
Памятуя о том, что исследуемый здесь архитектурный тип распространен среди индоиранских народов, обратимся к связываемым с ними генетически родственным андроновской и срубной археологическим культурам, локализованным в Поволжье, Зауралье, Северном Казахстане и Западной Сибири. Во II тысячелетии до н.э. ведийские арии (андроновцы) первыми прошли через Центральную Азию в Индию и Иран, а собственно иранцы (срубники) переселились несколько позже. Открытие крупных культовых центров Аркаим и Синташта на юге Урала расширяет наши представления об истоках строительной и духовной культуры индоиранцев, распространившейся «от Урала до Западной Сибири, от зон тайги на севере до вершин Памира и пустыни Каракум на юге». Археолог Е. Кузьмина считает, что эти народы привнесли на юг тип жилища в виде большой, площадью от 70 до 250 кв.м, полуземлянки с очагами и лежанками вдоль стен, шатровым или ступенчатым перекрытием на опорных столбах и световыми отверстиями в кровле (Е. Кузьмина. Происхождение индоиранцев в свете новейших археологических данных. Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. Душанбе, 1981. С. 106). В. Лившиц проводит прямые параллели между описанием жилищ в «Авесте» с горнобадахшанским домом. Знакомство с материалами археологических раскопок в этих регионах убеждает нас в верности этих предположений.




© 2004 Архитектура.Строительство.Дизайн. All Rights Reserved.