журнал Архитектура.Строительство.Дизайн.

статьи | галерея обложек | где купить

Статьи | ЦВЕТЫ - ОСТАТКИ РАЯ НА ЗЕМЛЕ

полная версия

Весной 2009 года в Инженерном корпусе Государственной Третьяковской галереи прошла выставка «Цветы - остатки рая на земле». Для такого изысканного названия были взяты слова святого праведного Иоанна Кронштадтского, который таким образом определил сущность цветов. Этот музейный проект уникален не только самими экспонатами, но и решением экспозиции. Помимо инициатора - ГТГ - в нем приняли участие Всероссийский музей декоративно-прикладного искусства, Иркутский областной художественный музей имени В.П. Сукачева, отечественные и зарубежные частные коллекционеры, а также Высшая школа ландшафтной архитектуры и дизайна МАрхИ.

М. Терехович, искусствовед

В выставке было задействовано около 300 экспонатов, от древних икон до работ современных мастеров. Приоритет был отдан живописи, которую дополнили произведения других традиционных видов искусства и арт-объекты. Каталог выставки со статьями научных сотрудников музеев на основе многочисленных источников: от Библии и богословских трудов до высказываний ученых, художников, поэтов, писателей разных эпох - серьезный исследовательский труд и представляет самостоятельную ценность. Таким образом, это первая в России попытка всестороннего осмысления интереснейшего и богатейшего материала.
Практика выставок-исследований существует в ГТГ не одно десятилетие. На память приходит «Интерьер в творчестве русских и советских художников XIV-XX веков» 1980 года в залах исторического здания. Это был первый крупный музейный проект художника Юрия Константиновича Королева, недавно назначенного директором галереи, и он привлек к участию в нем Союз художников СССР. Нынешняя выставка состоялась в залах Инженерного корпуса, в возведении которого (как и депозитария) заслуга Королева несомненна. Он был секретарем правления СХ СССР по монументальному искусству и связям с зарубежными странами, выезжая в командировки, имел возможность знакомиться с музеями мирового уровня, а став директором ГТГ, использовал накопленные знания. Я позволила себе это небольшое отступление, так как 3 апреля исполнилось бы 80 лет со дня его рождения (он умер в 1992 году).
Как написала Екатерина Селезнева, главный хранитель ГТГ и куратор проекта, во вступительной статье каталога: «Цветы сопровождают людей всю жизнь. Они издавна интересуют науку: ботаники описывают эти растения и собирают их в гербарии, медики изучают целебные свойства. С древнейших времен почти у всех народов мира принято в особо важных случаях встречать и провожать цветами… Чуть ли не каждый цветок наделялся особым смыслом, говорил собственным языком. Флористика присутствует уже в Библии, где рай предстает в виде чудесного вечноцветущего сада». И далее: «Благодаря поэтам, музыкантам и, конечно, художникам цветам дарована иная, вероятно, самая полная и прекрасная, вечная жизнь».
Иконы на сюжеты «О Тебе радуется», «Лоно Авраамово», «Благоразумный разбойник Рах в раю», «Богоматерь Вертоград Заключенный» и другие включали изображения цветов и трав. При фресковой росписи растительные орнаменты выполнялись так называемыми «травщиками», их искусство достигло наивысшего расцвета в XVII веке. В последующие времена цветы часто становятся одним из атрибутов портрета. Возможно, «мэтр натюрморта» И.Ф. Хруцкий и «блестящий дилетант» Ф.П. Толстой разделяли взгляды Гёте, считавшего, что «Мастер станет еще значительнее и ярче, если помимо своего таланта будет еще и образованным ботаником». Искусство на рубеже XIX-XX веков выработало свои критерии, одним из символов которых стала «Голубая роза». «Она была избрана как лучшее и тонкое существо из всех цветов, которые нельзя увидеть среди продажных цветов магазинов и бульваров», - писал К.С. Малевич.
Знаменитая сирень М.А. Врубеля, цветы В.Э. Борисова-Мусатова, Н.Н. Сапунова, А.Я. Головина, П.В. Кузнецова, К.А. Коровина, М.С. Сарьяна, К.С. Петрова-Водкина, А.В. Лентулова и многих, многих других
знаменитостей… Так в чем же их притягательность для художника? Это пристрастие в известной степени разъясняется П.П. Кончаловским: «Цветы - великие учителя художников: для того, чтобы разобрать строение розы, надо положить не меньше труда, чем при изучении человеческого лица».
Очень интересны представленные на выставке живописные и графические произведения Н.С. Гончаровой от десятых до тридцатых годов, а также эскиз детали декорации Л.С. Поповой в духе конструктивизма. Вообще содержательно экспозиция решена в сопоставлениях разных манер и стилистик. Примерами контраста могут служить древнерусские иконы и композиция «Богоматерь (с орнаментом)» Н.С. Гончаровой 1910-х годов или картина «Пушкин в раю» Н.Е. Ватагина 1990 года; портрет Императрицы Елизаветы фон Преннера 1754 года и портретные изображения Н.И. Нестеровой 2005 года или Т.Г. Назаренко 1979 года. В ряде случаев, напротив, подчеркивается преемственность: зрительный ряд из акварелей Ф.П. Толстого 1810-1830-х годов логично продолжает столь же тонко выписанный букет нашего современника Д.Д. Жилинского 1980 года. На художественные коллизии 1950-1980-х годов намекает сопоставление эффектных по живописи, полнокровных натюрмортов А.М. Герасимова и Д.А. Налбандяна (апологетов официозного искусства) со сдержанными композициями С.В. Герасимова, А.Ю. Никича, И.П. Обросова, Т.Т. Салахова, Р.Р. Фалька и В.Г. Вейсберга. (Но в наши дни они доступны «прочтению» лишь специалистами.)

Художники второй половины ХХ века продолжают эксперименты, используя цветы как объект в разных авторских интерпретациях. У Сергея Шутова в композиции «Цветы полевые» (1989) - белокурые парики в качестве сердцевин. У Дмитрия Шаховского в композиции из дерева «Букет» (1978) цветы так же соотносятся с реальными, как Буратино - с живым мальчиком (что, впрочем, отнюдь не лишает их удивительного обаяния). Ирина Старженецкая пишет панно из шести частей «Сто тюльпанов» (2006), где цветок - лишь повод для цветописи. Но, конечно, продолжается и любование природным творением, как у Анны Бирштейн («Лето», 2002) или у Татьяны Насиповой («Цикламены», 1974). И здесь уместно замечание поэта Н.А. Заболоцкого: «Мысль некогда была простым цветком».
Небольшое количество произведений скульптуры и декоративно-прикладного искусства пунктиром обозначили безбрежность растительных мотивов в нашей повседневной жизни. Тарелки, выполненные на Петроградском фарфоровом заводе в 1918-1920-х годах Р.Ф. Вильде, С.В. Чехониным, З.В. Кобылецкой, декоративное блюдо по эскизам А.Я. Головина 1889 года, кувшины, кашпо, вазы, подносы, изделия из бисера, зеркало, мебель XIX-XX веков, прялки и образцы тканей XVII-XX веков - и всюду цветы. Скульптуры «Вакханка» Н.А. Андреева (керамика), «Девушка в венке» М.А. Врубеля (керамика), «Лилия» М.Л. Диллон (мрамор) возвращают нас в мир стиля Ар-Нуво. Портретные изображения скульпторов Е.Ф. Белашовой («Шурка», 1950) и С.Т. Коненкова («Ниночка», 1951), Т.Н. Мусахановой («Цветочница», 1989) и В.Г. Кузнецовой («Художница с букетом. Автопортрет», 2000) привлекают своей милой задушевностью.
Особый культурологический интерес представляет экспонат «Цветы С.М. Прокудина-Горского» в цилиндрических реконструкциях дизайнера школы «Согецу» МАрхИ А.И. Топунова. Сергей Михайлович Прокудин-Горский (1863-1944) был химиком по образованию и всю свою деятельность посвятил фотографии. В результате своих исследований он получил патент на производство цветных диапозитивов и проецирование цветных фильмов. Заинтересовав своими работами Николая II (который увлекался фотографией), он начал осуществлять грандиозный проект - фотодокументирование Российской империи - с последующими просветительскими целями. Ряд его пейзажных снимков 1905-1915 годов в дизайнерской трактовке дал зрителям возможность «углубиться» в природную среду столетней давности.
Межэтажное пространство лестницы было оформлено профессором МАрхИ В.Ф. Колейчуком, который сконструировал и разместил там оригинальные композиции из самонапряженных стержне-сетчатых конструкций и цветов.
Привлечение инсталляций из растений и цветов - еще один своеобразный ракурс музейного проекта. Идея, по словам Е.Л. Селезневой, заключалась в следующем: «Обычно помещение цветов на выставку традиционно воспринимается как знак украшения или почитания - приношение автору, его памяти или его творчеству… На этой выставке живым цветам временно возвращено равенство. И хотя созданные арт-объекты имеют длинные научные названия (анаморфные инсталляции, самонапряженные вантовые конструкции и т.п.), они предстают как образные ассоциации на темы, заданные выставкой». Подобный эксперимент был осуществлен впервые.
В целом выставка «Цветы - остатки рая на земле» - музейный проект, разработанный в русле мировых тенденций, - вызвала большой интерес у широкой публики и художественной общественности. Кураторам удалось совместить научное, просветительское и развлекательное.

М. Антохина, директор Высшей школы ландшафтной архитектуры и дизайна (ВШЛАД) МАрхИ, президент филиала школы «Согецу» МАрхИ

Концепция оформления выставки, предложенная Высшей школой ландшафтной архитектуры и дизайна МАрхИ, заключалась в том, чтобы за счет контраста между классической плоскостной развеской живописных произведений и трехмерными пространствами, объемами и инсталляциями, созданными на основе живого цветочно-растительного материала, усилить эмоциональное воздействие представленных экспонатов, приоткрыть завесу над сокровенным смыслом произведений. Работы нашей школы явились продолжением идеи о взаимопроникновении всех сфер искусства, в данном случае - объединении живописи, музыки, цвета, фактур, аромата живых цветов.
В день открытия выставки «Цветы - остатки рая на земле» состоялся необычный перформанс. На сцене конференц-зала ГТГ из цветущих веток яблони, форзиции, сирени, вишни, рододендрона и живых цветов возникла масштабная и поэтичная композиция «Навстречу весне». Японский художник-дизайнер, мастер школы «Согецу» Тетсунори Кавана вместе с преподавателями и студентами ВШЛАД создавал это великолепие под музыку Георгия Свиридова, Станислава Крейчи и живое звучание фантастического овалоида профессора Вячеслава Колейчука.
Организация пространства выставки начиналась уже с улицы: колонны фасада Инженерного корпуса ГТГ были украшены букетами цветов, «взятыми» из живописных произведений русских художников и воссозданными методом так называемой «цилиндрической графики». Он заключается во взаимодействии цилиндров из зеркального пластика и изображения - фотографии, картины или ее фрагмента, - преобразованного с помощью авторской компьютерной программы А.И. Топунова и отпечатанного на плоттере.
С использованием этого метода был решен и размещенный в фойе первого этажа анаморфный арт-объект «Дух сирени». Ключ к его разгадке находился в отражении. При приближении к зеркальному цилиндру изображение «формировалось заново» в узнаваемую картину и возникал ускользающий образ «Духа сирени» Михаила Врубеля. В создании этой синтетической композиции, которая явилась своеобразной данью уважения творению Врубеля, участвовали преподаватели и студенты школы «Согецу» МАрхИ.
В зале второго этажа, обозначенном кураторами выставки как «Окна художников», спускалась с потолка композиция «Русский луг» из трав и полевых цветов. Смысл этой инсталляции заключался в развитии темы распахнутого окна.
Мне в душу повеяло жизнью и волей:
Вон - даль голубая видна...
И хочется в поле, в широкое поле,
Где, шествуя, сыплет цветами весна!
А. Майков
В зале «Зачин», где были собраны иконы, фрагменты фресок, предметы декоративно-прикладного искусства и народного творчества, была создана инсталляция с использованием древних лиан и цветущих ветвей. Эта работа была выполнена с почтением и благоговением по отношению к сюжетам и колориту Богородичных икон.
В центральном зале третьего этажа Тетсунори Кавана создал поэтическую инсталляцию из цветов и инертного материала перед картиной Аркадия Пластова «Сенокос». Иллюзорным пространством он «раздвинул» границы живописного полотна за счет имитации солнечного света и трепетания листвы.
Вместе с тем обилие настоящих цветов не отвлекало зрителя от главного содержания выставки - флоральных мотивов в русском искусстве. Тем более что знаковые произведения были в едином контексте с малоизвестными и впервые экспонируемыми вещами.
Пять столетий русской культуры объединил этот новаторский проект. Феномен цветка был трактован многозначно: как удивительное творение природы, как источник вдохновения для художника, как декоративный мотив, проходящий сквозь эпохи, а также как символ и аллегория. На это и была ориентирована концепция оформления, предложенная Высшей школой ландшафтной архитектуры и дизайна МАрхИ. Ее реализовали, опираясь на теорию формообразования профессора В.Ф. Колейчука, алгоритмы трансформации изображений дизайнера А.И. Топунова, а также творческие принципы выдающегося японского мастера токийской школы «Согецу» Хироси Тэсигахара, его последователей и учеников: преподавателей ВШЛАД М.П. Антохиной и Л.Ю. Воронковой.