А. Соболевский и А. Гавриков - эти два белорусских архитектора, руководители собственных творческих мастерских, часто работают вместе. Ряд выполненных ими совместных работ получили высокую оценку не только в республике, но и за ее пределами. Они не просто коллеги и компаньоны, они - единомышленники. Приверженцы современной, лаконичной архитектуры, они столь же лаконич-ны в выражении своих взглядов на архитектурное творчество.

А. Гавриков:
В отличие от большого проектного института, где вышестоящие администраторы с развитым инстинктом самосохранения склонны навязывать всем общепринятые усредненные стандарты, персональное предприятие - это в первую очередь возможность принять ответственность и риск на себя. Именно это обстоятельство, не исключая, конечно, и материального стимула, - главная причина создания собственного дела.
Отличительная черта большой архитектуры, высокого мастерства
· собственное представление о необходимом, доведенное до совершенства.
Именно это служит главным ориентиром в выполняемых нами работах. Крен в сторону экологической, «зеленой» архитектуры - вполне осознанное действие. Архитектуру будущего определят разумные сооружения, рационально использующие природные факторы, экономичные в эксплуатации, благоприятные человеку. Острота решения, имеющего такие качества, приобретает еще большую ценность, а сам процесс проектирования становится более осмысленным и целенаправленным. И это не голословное утверждение. Приведу ряд примеров.
Вызывает сожаление бездумное тиражирование православных храмов по образцам XVIII-XIX веков, что характерно и для Беларуси, и для России. В этом вопросе нам пока не удалось найти общий язык с представителями данной конфессии. Протестанты оказались более либеральны. В рабочем проекте церкви «Слово надежды » в Бобруйске Могилевской области мы реализовали свое представление о христианском храме. Уникальность его решения - столкновение таких понятий, как автономность и открытость, защищенность и доступность, Простота конструктивного решения, использование экологически чистых материалов, компактность решения обеспечили низкую стоимость строительства и минимальные затраты на эксплуатацию.
С упоминания реки Немиги в «Слове о полку Игоревом» начинает свою историю Минск. Сегодня Немига протекает по одноименной улице в... канализационной трубе. Выполняя конкурсный проект гаражастоянки с помещениями торговли и питания по ул. Немига, мы сделали попытку показать воду этой реки, пустив ее по ступенчатому покрытию здания, запроектированному как место отдыха. Таким образом напряженный, с большой транспортной нагрузкой перекресток в центре города получал фактор для оздоровления среды. К сожалению, проектное предложение, отмеченное на республиканском и международном смотрах, не было замечено архитектурной администрацией города. Жилые дома для строительства в Сургуте (рабочий проект 2002 года) имеют глубину корпуса до 27 м. Световые атриумы в центральных частях домов выполняют ряд функций: обеспечивают приток воздуха, дополнительное естественное освещение квартир и служат местом отдыха. Компактность решения позволила сократить расходы на строительство и эксплуатацию. Для строительства домов такого типа требуется в два раза меньше территории, чем для традиционного жилья. Работать приходится иногда в одиночку, чаще - привлекая коллег с меньшим опытом. Но когда речь идет о большой, интересной теме, хочется разделить радость создания чего-то пока смутно представляемого с тем, кто близок тебе по взглядам, убеждениям. Суммированный опыт и способности многократно увеличивают шансы на успех. Нам приятно и удобно работать вместе. Нас не мучают проблема, кто первый, кто второй: в каждом новом проекте фамилии меняются местами. Узнаваемость, индивидуальность, вероятно, не самоцель. Серость тоже узнаваема. У нас нет штампов, проставляемых на каждом проекте. Зато есть желание найти то, что наиболее полно соответствует месту и времени. Как и все, мы торопимся - столько еще хочется сказать, сделать... Заложники времени, мы горим желанием хотя бы показать, на что мы были способны.
А. Соболевский:
Процессы, происходящие в архитектуре, в принципе, идентичны и в Беларуси, и в России. Разница лишь в масштабе. Бездонность нашей профессии стала особенно явной, когда мы слегка освободились от оков социалистической стройиндустрии. С появлением персональных архитектурных мастерских, где руководитель не только администратор, но и творческий лидер, мы острее начали понимать ответственность перед теми, для кого проектируем, - ведь ответственность тоже стала персональной.
Мы получили возможность судить о творческом почерке: индивидуальность проектных решений - особая примета предприятия, которым руководит творческая личность; многоликость - признак большого проектного института, где работают архитекторы с разным потенциалом, пристрастиями, представлениями. Сегодня заказчик начал понимать, что архитекторы тоже разные и что у него есть выбор. Это радует. Огорчает же то, что заказчику часто недостает вкуса, а нам - принципиальности и мастерства. Примеров этому предостаточно не только в Минске, но и в Москве.
Сегодня мы и сами не в состоянии выделить из своей среды архитекторов, способных выйти на мировой уровень, стать предметом национальной гордости. Не только потребитель, но даже многие профессионалы не в состоянии отличить «косметику» (еще бы, ведь появилось столько новых материалов!) от настоящей архитектуры. Предпочтение отдается мастерам архитектурного макияжа, устоявшимся, проверенным образцам. Отсутствие серьезных публикаций в массовой печати, анонимность построек не стимулируют интерес к нашей специальности.
Возможно, осознание того, что мы всё еще архитектурная провинция цивилизованного мира, заставляет особенно пристально следить
за всем, что происходит в нашей сфере. Мучительный отход от стереотипов, что бы это ни было - жилой дом или культовая постройка, · требует знаний, выходящих за границы профессии, но зато помогает естественным образом отойти от банального. Такие понятия, как энергосбережение, экология, электромагнитные поля Земли, мы используем не только по конъюнктурным соображениям. К решению этих проблем привлекаются специалисты соответствующего профиля.
Имеем в этом пусть скромные, но все же успехи.
Большое число наших мастерских предпочитает полную автономность. И тем не менее многие из нас, директоров именных проектных предприятий, одновременно являются сотрудниками заметно поредевших проектных институтов, сохранившихся со времен социализма. Что это - затянувшийся переходный период, длинные «хвосты » или привычка находиться в большом коллективе? Вероятно, все вместе. Приходится лишь констатировать: заработки в персональных мастерских с более демократичным способом их дележа существенно выше, что для молодежи предпочтительнее. Наши ежегодные смотры-конкурсы на лучший проект и постройку, проводимые Белорусским союзом архитекторов, - наглядное тому подтверждение. Более выгодное положение у администраторов от архитектуры, учредителей проектных предприятий: у них море заказов и почти нет проблем с согласованиями. В отличие от западной, наша правовая система это допускает. И такое положение будет сохраняться еще долго, принимая все более уродливые формы. Мы не утратили интереса к общественной жизни. Тяга к коллективному вызвала появление еще одной общественной организации - Белорусской академии архитектуры. Три формы членства в ней позволяют прибавлять к своему имени «титулы» советника, члена-корреспондента, академика. Многие это делают, так что польза налицо. География наших объектов не менее широка, чем у российских коллег: по нашим проектам строят в Тюменской области, на Кавказе, в Подмосковье, во многих областных городах России и, естественно, в Беларуси. И это не столько наследие СССР, сколько результат собственных поисков рынка, желание сравнить свой уровень, проверить возможности, просто быть «в форме». Мы считаем это положительным симптомом. Было бы интересно увидеть и в Минске работы коллег из Москвы или Новосибирска. То, что привычно у вас, у нас было бы неожиданным. Разнообразие еще никогда не приносило вреда.