Юлия Старостенко

Вклад студентов ВХУТЕМАСа в реконструкцию Москвы

Идеи, концепции, проекты

После 1917 года московскую архитектурную школу, как и все страну и ее новую столицу - Москву, захлестнули радикальные преобразования. Прежние предс­тавления об архитектуре, о методах воспитания будущих зодчих были преданы забвению. Облик первопрестольной также оказался далек от идеального облика столицы мировой революции.

В стремительном водовороте событий поиски нового образа Москвы и путей ее дальнейшего развития происходили одновременно с поисками путей развития советской архитектуры и выработкой новых принципов архитектурного образования. В то же время отсутствие заказов и прекращение строительства привели к тому, что архитектурная жизнь Москвы сосредоточилась в Архитектурно-планировочной мастерской при Моссовете, созданной в 1918 году для разрешения проблемы реконструкции столицы, и в стенах новых учебных заведений - Первых и Вторых Свободных государственных художественных мастерских (СГХМ), созданных на базе прежних Строгановского художественно-промышленного училища и Училища живописи, ваяния и зодчества. В 1920 году по решению Всероссийской конференции педагогов и учащихся СГХМ были объединены в одно учебное заведение - Высшие художественно-технические мастерские (ВХУТЕМАС).

В отличие от Архитектурно-планировочной мастерской при Моссовете, где признанные мастера выступали за более преемственный вариант развития Москвы с сохранением ее планировочной структуры и памятников старины, в стенах ВХУТЕМАСа их молодые коллеги были настроены гораздо более радикальн­о. И хотя их представления о том, какой должна быть новая, социалистическая Москва, сформировались далеко не сразу, отрицание пути, намеченного в работах мастеров старой школы, начало декларироваться ими уже в самом начале 1920-х годов. Новое поколение преподавателей стремилось к коренным преобразо­ваниям всех сфер архитектурной жизни: от методов воспитания будущих архитекторов до методов проектирования, и привлечение студентов к участию в апробации этих методов стало одной из характерных черт московской архитектурной школы на новом этапе ее развития. Студенты ВХУТЕМАСа наравне с преподавателями (и во многом благодаря преподавателям) были вовлечены в разработку вопросов реконструкции Москвы, и это как нельзя лучше соответствовало получившей в те годы широкое распространение идее упрочения связи между учебным процессом и практической деятельностью.

Отчасти происходившие изменения были восстановлением традиции, лежавшей в основе московской архитектурной школы и уходящей корнями в середину XVIII века. Именно тогда при команде Д.В. Ухтомского была создана первая «регулярная» архитектурная школа, благодаря которой действующие архитекторы получили возможность передавать свой опыт ученикам, а ученики - активно участ­вовать в практической деятельности. Впоследствии это начинание свелось к обязательной летней практике на строящихся объектах, которую проходили учащиеся и в Петербурге, и в Москве. Однако привнести полученные на практике навыки в учебное проектирование они могли далеко не всегда. Особенно остро разрыв между учебными программами и практикой стал проявляться во времена развития эклектики: учащимся позволялось проектировать в различных стилях только небольшие объекты, основные же учебные проекты вплоть до самого конца XIX века выполнялись строго в канонах ордерной архитектуры. Включение в учебные программы новых типов зданий, активно появлявшихся с середины XIX века, происходило с большим запозданием.

Первым шагом к сближению образования и практической деятельности в начале 1920-х годов стало изменение условий выбора объекта для преддипломного и дипломного проектирования. До 1917 года в Академии художеств тема дипломного проекта всегда обозначалась в значительной мере условно («Дворец наместника на Дальнем Востоке», «Курзал на Минеральных Водах» и т.п.). В стенах ВХУТЕМАСа конкретность в выборе объектов для итоговых студенческих работ и места их расположения стала фактически обязательной.

Одним из первых примеров такого рода стал дипломный проект известного в будущем архитектора Н. Колли, защищенный в мае 1922 года. Это был проект грандиозного Международного Красного стадиона на Воробьевых горах, идея строительства которого как символа преобразований, происходивших в молодой стране Советов, зародилась еще в 1920 году. Дипломный проект Н. Колли появился как раз тогда, когда уже была готова программа будущего комплекса, но архитектор, способный воплотить эту программу, не был определен. Переговоры с мастерами старой школы не дали желаемого результата, и на рубеже 1923-1924 годов, возможно, не без влияния проекта Н. Колли, к проектированию стадиона были привлечены студенты ВХУТЕМАСа. Был организован конкурс студенческих работ, по результатам которого разработка проекта была передана Второму отделению архитектурного факультета ВХУТЕМАСа, возглавляемому Н.А. Ладовским. И хотя впоследствии была возведена только часть сооружений замышлявшегося грандиозного комплекса, а собственно стадион так и не был построен, практика привлечения студентов к разработке проектов, связанных с реконструкцией столицы, получила дальнейшее развитие.

Задания для студенческого проектирования, как правило, составлялись на основе планов «Новая Москва» и «Большая Москва», с середины 1920-х годов - на основе плана, разра­батывавшегося Московским отделом коммунального хозяйства в порядке детализации «Большой Москвы». Среди проектов, выполненных по такого рода заданиям, можно назвать дипломный проект М. Барща и М. Синявского «Центральный оптово-розничный рынок на Болотной площади в Москве» (1926), а также дипломный проект А. Бурова «Центральный вокзал в Москве» (1925), разработанный в строгом соответствии с существовавшим на тот момент планом реконструкции Московского железнодорожного узла на соединительном Октябрьско-Курском диаметре между Новой и Старой Басманными улицами.

Однако в некоторых случаях задачи студенческого проектирования существенно расширялись. Так произошло при разработке двух идей, зародившихся в начале 1920-х годов и спустя десять лет легших в основу концепции реконструкции исторического центра Москвы. Это были идея грандиозного здания-памятника - главного здания новой Москвы и идея новой главной магистрали столицы - Аллеи Ильича. Зарождение идеи здания-памятника относится к 1922 году, когда в разгар конкурсного проекти­рования Дворца Труда С.М. Киров призвал к сооружению Дворца СССР, однако развитие этот замысел получил лишь после смерти В.И. Ленина, в 1924 году. Именно тогда Л.Б. Красин, председатель комиссии по увековечиванию памяти Ленина, выступил в «Известиях» с предложением проложить новую магистраль от площади Свердлова (нынешняя Театральная) к Воробьевым горам, где в это время проектировался Красный стадион. Практически сразу же эта идея была доработана препода­вателем ВХУТЕМАСа, одним из учредителей Ассоциации Новых Архитекторов (АСНОВА) В.С. Балихиным, который объединил ее с идеей здания-памятника и предложил соорудить на месте храма Христа Спасителя главное здание Аллеи Ильича и всей Москвы - здание-памятник Ленину.

Долгое время этот замысел не находил отражения в работе практикующих архитекторов, если не считать использования отдельных его элементов в окончательном варианте плана «Новая Москва». В рамках студенческого проектирования поиски образа главного здания Москвы и места его возведения велись вплоть до объявления в июле 1931 году конкурса на проект здания Дворца Советов. В 1924-1931 годах темами дипломных проектов становились Дворец Труда, Дом съездов, Дом Коминтерна и т.п. Эти проекты разрабатывались для разных участков в центре Москвы, среди которых были площадь Дзержинского (нынешняя Лубянская), Охотный ряд, территория перед Манежем, место храма Христа Спасителя, для которого в 1929 году разрабатывала свой дипломный проект Л. Комарова.

За исключением проекта городка Высшей художественной школы типа ВХУТЕМАСа на участке бывшей Сельскохозяйственной выставки 1923 года, который разрабатывался студентами в 1926 году и увязывался с замыслом Аллеи Ильича, других проектов, напрямую связанных с этой идеей, не появлялось вплоть до конца 1920-х годов. Лишь в 1929 году, когда на передний план вышли вопросы градоустройства и начала набирать силу дискуссия о социалистическом расселении, самое активное участие в которой приняли преподаватели ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа (Высший художественно-технический институт, создан на базе ВХУТЕМАСа в 1927 г.), а на Красной площади началось строительство постоянного Мавзолея, идея Аллеи Ильича приобрела актуальность. Именно тогда она легла в основу проектирования Центрального Парка культуры и отдыха, под который отводились не только территория бывшей выставки 1923 года, где парк был организован годом ранее, но и Ленинские горы, а также Хамовники и Лужники. Для многих студентов это задание стало поводом для разработки предложений по реконструкции Москвы в целом, самым ярким и последовательным из которых стал проект децентрализации города, предложенный дипломником М. Жировым.

Дипломное проектирование ЦПКиО стало иллюстрацией к еще одной характерной черте жизни ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа. Новое учебное заведение не только сохранило принци­пиальную установку на связь обучения и реального проектирования, но и во многом способствовало укреплению и развитию этой связи. Со второй половины 1920-х годов частой практикой стало привлечение студентов к предварительной разработке проектов отдельных знаковых зданий или территорий с целью уточнения заданий на намечавшиеся в будущем конкурсы. Так, дипломное проектирование ЦПКиО предваряло конкурс 1930 года, в котором приняли участие многие известные архитекторы того времени и в котором вчерашними выпускниками были сделаны первые шаги к разработке нового плана реконструкции Москвы. Самым громким конкурсом, для которого студентами ВХУТЕМАСа (последний выпуск перед реорганизацией) велось дипломное, а фактически предварительное проектирование с целью уточнения задания для конкурсной программы, был конкурс 1928-1929 годов на здание Библиотеки им. В.И. Ленина на Моховой.

Закономерным итогом постепенного вовлечения студентов во «взрослое» проектирование стало участие студенческих бригад ВХУТЕИНа-АСИ (Архитектурно-строительный институт, создан в 1930 г.) наравне с известными практикующими архитекторами в ряде конкурсов на рубеже 1920-1930-х годов. Среди этих конкурсов, оказавших несомненное влияние на дальнейшую реконструкцию Москвы и формирование ее нового облика, можно особо отметить оба тура конкурса на здание Дворца культуры Пролетарского района (1930-1931 гг.), конкурс на проект Всесоюзного физкультурного комбината в Измайлово (1931-1932 гг.) и Всесоюзный открытый конкурс на проект главного здания страны - Дворца Советов (1931-1932 гг.).

После знакового для советской архитектуры и культуры страны в целом 1932 года активное вовлечение студентов в архитектурную практику постепенно стало сходить на нет. В стенах Московского архитектурного института, созданного в 1933 году, архитектурное образование во многом вернулось к академическим канонам, но традиция проектирования конкретных зданий на конкретных участках продолжила свое существование. Конечно, в условиях, когда все конкурсное проектирование стало проводиться в закрытом режиме, студенческие работы выполнялись уже после проведения основных конкурсов и не могли оказать существенного влияния на реконструкцию города. Повторение ситуации 1928 года, когда во время обсуждения результатов конкурса на здание Библиотеки им. В.И. Ленина студенты ВХУТЕИНа выступили с резкой критикой как утвержденного проекта В.А. Щуко, так и самой политики проведения конкурса, к участию в котором не были привлечены студенты, было уже немыслимо.

Несмотря на то, что период активного участия студентов и преподавателей ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа-АСИ в разработке отдельных проектов и замыслов, в предварительном проектировании и в крупных конкурсах был достаточно недолгим, он оказал существенное влияние на формиро­вание концепции реконструкции Москвы в последующие годы. Впоследствии многие студенты - выпускники 1920-х - начала 1930-х годов - стали известными архитекторами и занимались вопросами реконструкции Москвы уже в ином качестве.